Guess we're equally damaged
27.02.2021. Территория Вермонтского университета. Вечер.
Достаточно тепло и сухо, хотя местами еще лежит талый снег.
Tyler Bailey, Marshall Wen
Blonde Redhead - For The Damaged Coda
Maybe again he will be alone
Guess we're equally damaged
Find your name do it all the same equally
Signal when you can't breathe no more
Guess we're equally damaged
Сообщений 1 страница 3 из 3
Поделиться125.02.2021 11:49:02
Поделиться225.02.2021 12:54:57
Работу по теории массовых коммуникаций Тайлер должен был сдать еще неделю назад. По идиотскому стечению обстоятельств этому препятствовало не только то, что он оставил все на последнюю ночь, но и прежде, чем он успел ее отправить, ноутбук приказал долго жить. Он распечатал ее, потому что все свои работы хранил в печатном виде дома, но на флэшку перекинуть не успел. Поскольку на следующий день все равно собирался заехать к родственникам на Перл-стрит, решил проехать через университет и отдать работу лично миссис Морган. Та, сухопарая и чопорная дама в почтенном возрасте, не любила его как могла: за растрепанные волосы, смелость быть несогласным с ней и улыбку, которую она называла «ухмылочкой».
Быстро выбраться оттуда не удалось. Так оно всегда бывает: пока заглянешь в один кабинет, пока в другой, пока подойдешь к каждому преподавателю, к которому были те или иные вопросы, пока обойдешь всех друзей… До родственников Тайлер так и не добрался. Когда опомнился, было уже поздно. Засиделся с бывшими одногруппниками в холле на первом этаже. Говорили обо всем на свете, пили кофе из бумажных стаканчиков, улыбались подступающей весне. Кэндис заплела его черные кеды цветными шнурками – фиолетовым и кислотно-зеленым. Майк подарил подвеску на тонкой цепочке – пацифистский знак, которую носил, не снимая. Подарил, потому что через неделю должен был переехать в Канаду. Перед тем, как уйти, даже немного прослезился, и сам себя успокаивал: да ладно, приятель, хорош.
Выходя из здания на свежий воздух, Тайлер думал о том, как любит этих людей, это время, себя в нем. Весна неотвратимо наступала, возвещая о себе запахом краски на заборах, прелой земли, кристальной, почти звенящей чистотой воздуха. Закат окрашивал все вокруг в розовый, и в этом была какая-то своя особая прелесть, своя романтика. В такие моменты особенно остро чувствовалось, насколько жизнь прекрасна и хрупка. Насколько неповторимо мгновение: никогда уже не будешь моложе чем сейчас, никогда не вернешь этот весенний вечер.
- В следующий раз, мистер Бейли, придумайте более правдоподобную причину, по которой вы не можете сдать работу в срок, - раздалось из-за спины. Миссис Морган, преисполненная чувства собственного достоинства, проследовала мимо к машине, сбивая своим едким комментарием весь флер. Она уехала, а Тайлер еще какое-то время постоял, допивая свой кофе, пока его не окликнули по имени.
С Бадди и его друзьями Тайлер общался редко. Это была опасная территория, и все об этом знали: не очень благополучная компания из четырех или пяти человек, которая держалась особняком и была, как выражались сами студенты, мутной. Бадди носил с собой нож и временами шутил на тему того, что однажды он придет с ружьем и всех перестреляет, как в школе Колумбайн. Никто не воспринимал его всерьез. Или не хотел делать это своей проблемой.
Поначалу разговор шел спокойно, если не сказать дружелюбно: об учебе, преподавателях, местных сплетнях. Но в определенный момент резко наступило молчание. Парни переглядывались, и Тайлер почувствовал, какая это была вязкая, липкая, гадкая тишина.
- Тебя можно поздравить, - Бадди смотрел на Тайлера почти снисходительно и протянул ему сигарету. Курить не хотелось, но Тайлер все же закурил. Горечь во рту была неприятной. – Что, важный теперь, в телеке засветишься?
- Да не то чтобы… - Тайлер начал, но не успел договорить. Бадди прервал его презрительным смешком, после которого сплюнул на асфальт.
- Ну да. Тебе ведь место папочка купил. Жаль, не все это знают и понимают.
Тайлер смотрел на Бадди недоуменно. О том, что его протолкнул отец, знали многие. Тайлер не скрывал этого и не стеснялся. Кто эти «все», кого имел в виду Бадди, он не понял.
- Ладно, мне, пожалуй, пора. На автобус надо успеть еще.
Он хотел сказать «удачи, парни». Хотел потушить окурок, но тот вылетел у него из руки, когда, без предупреждения и каких-либо объяснений его ударили в грудь ногой. Он успел лишь сделать глоток воздуха, который так и застрял в горле, и с хрипом опустился на колени. Следующий удар последовал уже по лицу, лишая его возможности встать: резкая боль в носу, от которой потемнело в глазах и закружилась голова, липкие струи крови по лицу, ее металлический привкус на губах. Многим позже Тайлер узнает, что Бадди бросила Венди Кирклин, якобы, из-за него. Что она якобы хотела с ним, Тайлером, познакомиться. Планировала ему написать. Он даже не помнил, как она выглядела, и в тот теплый весенний вечер лежал на асфальте, глядя в розовое небо, не подозревая о ее существовании.
- Вы что делаете? – донеслось откуда-то издалека. Чей-то голос казался звуком из другого мира. – Да там кровь! Господи… господи…
Это была уборщица, которая после смены уже собралась возвращаться домой. Тайлер не видел ее. Не видел, как она, опасаясь подходить к парням, метнулась обратно в здание. Он видел только, как парни попытались оттащить Бадди, но тот сел на корточки рядом с Тайлером, явно собираясь ему что-то сказать. Прежде, чем он успел открыть рот, Тайлер плюнул ему в лицо.
Поделиться308.03.2021 08:12:09
В какой момент появился кто-то из преподавателей, Тайлер не понял. Голова начинала болеть по нарастающей, и это ему не нравилось. У него в анамнезе были печальные истории из жизни знакомых, в которых, если кого-то били по голове, он имел крайне плачевные последствия, иногда с летальным исходом. Впрочем… ну по голове-то его не били. В нос ударили, от этого вроде никто не умирал.
Парни уговаривали Бадди уйти, глядя куда-то за спину Тайлера. Устрашали его проблемами. Бадди отказался и они, как послушные подхалимы, остались конечно же, хотя Тайлер видел, как они занервничали. Как ни странно, он не испытывал особой радости по поводу пришедшего спасения. Не очень-то хотелось, чтобы все это кто-то видел, пусть даже из учителей.
Бадди смотрел на него с крайней степенью ненависти. Тайлер догадывался – это все плевок в лицо. Он так и читал в глазах Бадди, что тот не простит этот плевок, будет носить воспоминание в самом сердечке до тех пор, пока страшно не отомстит. Но сейчас, видимо, руки распускать не решился даже он. Только встал в какую-то дерзкую позу, которая Тайлеру почему-то показалась нелепой.
По голосу Тайлер преподавателя не узнал, узнал только когда обернулся. Хотел подняться на ноги, но понял, что немного кружится голова, и вместо этого стал рыться в рюкзаке в поисках салфеток – кровь из носа продолжала идти. На удивление заметил, что рука разбита, хотя так и не понял, как это произошло. Болели ребра и бока, но это уже мелочи.
Бадди тем временем продолжал стоять в позе. Во всех смыслах.
- Экономика, - вроде как нехотя, а вроде как даже с вызовом бросил он в ответ на вопрос преподавателя о факультете. – И что дальше? Это даже не в учебное время случилось. И это не первая драка в стенах университета, что-то не помню никаких отчислений.
Ну это он конечно загнул. Наверняка они были. Даже Тайлер знал об одном случае, хотя там, стоило признать, все было куда серьезнее. Нет, Бадди не отчислят, в этом он не сомневался, но степень его уверенности в себе превосходила все возможные ожидания. А потом он и вовсе сделал то, отчего Тайлер округлил глаза – развернулся и пошел. Прихвостни, нервно переглядываясь, неуверенно засеменили за ним. Тайлер даже представить не мог, как они перепугались всей этой ситуации.
Но Бадди… Он не остался договорить, узнать о наказании или необходимости посетить руководство, наставника по воспитательной работе, и кто там еще подключается в таких случаях? Психолог? Представить его на кушетке, рассказывающего про травмы детства и любимую игрушку, было бы весело. Но как-нибудь в другой раз.
- В одном он прав. - Тайлер кое-как поднялся на ноги, морщась от боли во всем теле. Болело то там, то тут. – Вряд ли это потянет на серьезное нарушение. Кажется, у меня даже нет сотрясения.